Суровое военное лето 1942 года…В то трудное время газета «Советская Сибирь» выходила экономно – на двух полосах.
Они были насыщены сообщениями с фронтов Великой Отечественной войны , рассказывали о стойкости, беспримерном мужестве советских воинов.
День за днем печатались в газете заметки, письма с заводов и полей о самоотверженном труде сибиряков в помощь героическому фронту. На ограниченной газетной площади находилось место и для хроники культуры, искусства, а порой и для статьи о спектакле, концерте. Материалы газеты являлись для советского человека источником вдохновения.
В том суровом 1942-м эвакуированный с берегов Невы в Новосибирск прославленный симфонический оркестр Ленинградской филармонии под руководством выдающегося дирижера Евгения Александровича Мравинского разучивал Седьмую симфонию Д.Д. Шостаковича, ставшую – по выражению «Правды» - для всех советских людей, для всех антифашистов мира моральным оружием огромной силы. Приехал в Новосибирск и композитор. Он принимал участие в репетициях, был обрадован ими и 4 июля в «Советской Сибири» поделился с читателями своими впечатлениями. «Накануне выступления» - так называлось его выступление в газете.
- Уже первые репетиции, - рассказывал Д.Шостакович, - проведенные оркестром и дирижером с исключительным творческим подъемом, показывают, что моя симфония будет исполнена превосходно. С нетерпением ожидаю дня премьеры. Я чрезвычайно рад, что мне удалось приехать в Новосибирск – один из индустриальных и культурных центров нашей страны – и услышать родные, неповторимые звучания оркестра Ленинградской филармонии. С радостным волнением жду первого исполнения в Новосибирске моей Седьмой симфонии…
Пришел день премьеры. Мне посчастливилось быть на концерте, услышать в исполнении заслуженного коллектива музыкальную поэму, которую композитор посвятил борьбе с фашизмом, грядущей победе над врагом, своему родному Ленинграду. Переполненный зал глубоко чувствовал музыку Шостаковича. Она была близка сердцам людей, созвучна их переживаниям.
Вот что писал в «Советской Сибири» о первом исполнении симфонии профессор И. Соллертинский:
«Никогда ни одно музыкальное произведение, - пожалуй, за все время исторического существования прекрасного искусства музыки, - не рождалось в атмосфере столь необычной, напряженно суровой и страшной, как Седьмая симфония Шостаковича. Хмурой осенью 1941 года враг неистово рвался к великому городу Ленина. Пронзительно выли сирены, ухали зенитные орудия, полыхало зарево пожаров, трассирующие пули прорезывали небо… Композитор возвращался домой после дежурства на крыше здания консерватории и, едва передохнув, принимался за сочинение симфонии. Сейчас эта симфония триумфально обходит все концертные эстрады Советского Союза. Огромен интерес к ней и в зарубежных странах…Она говорит советским патриотам о самом важном и волнующем: об огненном мужестве, о величии подвига, о героической скорби, о предельной ненависти к врагу, о непоколебимой вере в победу».
А вот отзыв на симфонию Леонида Утесова:
«Я только что вернулся домой с концерта – концерта необыкновенного. Таких концертов на долю человека за всю его жизнь приходится немного. Для того, чтобы это случилось, надо, чтобы события огромного значения, в которых живут художник и страна, вдохновили его на создание гениального произведения, доходящего до самого твоего сердца… В этом концерте было все, что делает искусство настоящим: гениальный композитор, талант-дирижер и художник-оркестр».
Возвращаясь с концерта, мне и не думалось, что пройдет несколько дней, и я со всей горячностью газетчика буду искать встречи с Дмитрием Дмитриевичем Шостаковичем, буду, наконец, беседовать с ним по чрезвычайному поводу.
Произошло это так. В один из тех дней мне позвонили из обкома ВКП(б) и пригласили немедленно прийти в кабинет первого секретаря.
- Вас вызывает Москва по прямому проводу. Абонент ждет…
Признаться, я был весьма озадачен и помчался немедля в обком: расстояние тут всего один квартал. Встретил меня дежурный, проводил в кабинет. Я взял трубку.
- Говорят из Советского Информбюро, - услышал я мягкий женский голос. – У нас к вам просьба большой срочности: рассматривайте ее как патриотическое задание…
Я весь насторожился.
- Нам стало известно, что завтра в Нью-Йорке под руководством дирижера Артуро Тосканини будет исполнена Седьмая симфония Шостаковича. Интерес к концерту огромный. Дмитрий Дмитриевич сейчас в Новосибирске. Постарайтесь встретиться с ним сегодня же, сообщите ему об этом. И скажите, что мы готовы самыми быстрыми средствами передать его слова привета нью-йоркцам, которые придут слушать симфонию, и, разумеется, оркестру…
Терять время было некогда. Я решил: надо отправиться в концертный зал филармонии. Только там, у ленинградцев, можно узнать, где сейчас Д.Д. Шостакович.
Концерт симфонического оркестра еще не начинался, и я прошел к музыкантам. По моей просьбе вышел Е.А. Мравинский. Я ему сказал о настоятельной необходимости повидать сегодня же композитора, объяснил неотложность дела.
- Идите в гостиницу «Сибирь». Он отдыхает в номере, - услышал я в ответ.
Тотчас отправился в гостиницу. Поднялся на третий этаж, позвонил в номер. Дверь открыл мне Дмитрий Дмитриевич. По настоящий день живет в моей памяти усталый, удивленный взгляд композитора.
Мы прошли в комнату. Внимательно выслушал Д.Д.Шостакович мое сообщение. Задумался. На столе лежала раскрытой книга о Пете Ильиче Чайковском…
В тот же вечер Дмитрий Дмитриевич вручил мне свое послание в Нью-Йорк. «Мой дорогой Артуро Тосканини! Дорогие нью-йоркские слушатели! – этими словами начиналось обращение творца Седьмой симфонии к сердцам и умам заокеанских слушателей его произведения. Оно было озарено великой целью – добиться разгрома фашизма во имя свободы и счастья народов.
Мы попрощались, и я поспешил на телеграф. Послание из Новосибирска в Нью-Йорк ушло вовремя.
Так закончился этот редкостный день.
О.ГОТЛИБ.
Бывший заместитель ответственного секретаря редакции газеты «Советская Сибирь»
Из книги «Строкой отмеченное время». – Новосибирск, 1969. – С.92-93.
